Неточные совпадения
— Гениальная мысль! — подхватил Фердыщенко. — Барыни, впрочем, исключаются, начинают мужчины; дело
устраивается по жребию, как и тогда! Непременно, непременно! Кто очень не хочет, тот, разумеется, не рассказывает, но ведь надо же быть особенно нелюбезным! Давайте ваши жеребьи,
господа, сюда, ко мне,
в шляпу, князь будет вынимать. Задача самая простая, самый дурной поступок из всей своей жизни рассказать, — это ужасно легко,
господа! Вот вы увидите! Если же кто позабудет, то я тотчас берусь напомнить!
— Почти, — произнес с усмешкой частный пристав, — и чтобы оправдать полицию, я должен начать издалека, — года два тому назад
в Лефортовской части
устроился и существовал так называемый Евин клуб, куда, понимаете, не мужчины приглашали дам, а дамы мужчин, которые им нравились; клуб этот, однако, по предписанию из Петербурга, был закрыт; но на днях
господин Тулузов
в прошении своем объяснил, что Евин клуб снова открылся.
— Да… Досыта эта профессия не накормит, ну, и с голоду окончательно не подохнете. Ужо я переговорю с Фреем, и он вас устроит. Это «великий ловец перед
господом»… А кстати, переезжайте ко мне
в комнату. Отлично бы
устроились… Дело
в том, что единолично плачу за свою персону восемь рублей, а вдвоем мы могли бы платить, ну, десять рублей, значит, на каждого пришлось бы по пяти. Подумайте… Я серьезно говорю. Я ведь тоже болтаюсь с газетчиками, хотя и живу не этим… Так, между прочим…
На станции этой
господин с дамой перешли
в другой вагон, о чем они переговаривались еще раньше с кондуктором. Приказчик
устроился на лавочке и заснул. Позднышев же всё курил и пил заваренный еще на той станции чай.
Господин Голядкин взял шляпу, хотел было мимоходом маленько оправдаться
в глазах Петрушки, чтоб не подумал чего Петрушка особенного, — что вот, дескать, такое-то обстоятельство, что вот шляпу позабыл и т. д., — но так как Петрушка и глядеть не хотел и тотчас ушел, то и
господин Голядкин без дальнейших объяснений надел свою шляпу, сбежал с лестницы и, приговаривая, что все, может быть, к лучшему будет и что дело
устроится как-нибудь, хотя чувствовал, между прочим, даже у себя
в пятках озноб, вышел на улицу, нанял извозчика и полетел к Андрею Филипповичу.
«Это ничего, — подумал
господин Голядкин, — все это еще весьма может
устроиться к лучшему», — и тут же полез
в свой карман, желая отделаться рублем серебра за просыпанные пряники, яблоки, горох и разные разности.
— Вместе с прочими и я. Нередко мы с попадьей про вас поминаем: совсем не так
господин устроился, как ему надлежит! Да ведь и
в самом деле, где, сударь, вам за экой угодой самим везде усмотреть!
В главное здание переехала Мадлен, а Савин
устроился в небольшом павильоне, находившемся
в глубине сада, куда перебрался и Петр с вещами
барина.
—
Господа, так право нельзя быть
в ссоре двум членам одного и того же общества. Помиритесь,
господа, все благополучно
устроилось и вы должны помириться. Кисло-сладкий Величковский был виноват во всех беспорядках, и его уж нет — он поплатился за все. Вы люди одного и того же закала и направления, надо забыть, оба были виноваты. Вам, Вывих, вперед не писать о Курском, а вам, Курский, не драться с Вывихом.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и
господ вместе,
в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и
устроились общие игры.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторою афектированною небрежностью, имеющею целью показать, что он, как высоко образованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова
в своем кругу немцы), macht sich ganz bequem», [Старый
господин покойно
устроился,] подумал Вольцоген, и, строго взглянув на тарелки, стоявшие пред Кутузовым, начал докладывать старому
господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
Худой, со втянутыми щеками Чекмарь,
устроившись с своими делами, поглядывал на
барина, с которым он жил 30 лет душа
в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из-за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик
в седой бороде,
в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.